— Перед вами сидит, можно сказать,  самый несчастный человек…
А с другой стороны – безмерно  счастливый человек… И никакого преувеличения в этом нет! Почему?!

Кадр из т\ф «Взаимосвязи», 2008 год

Я десять лет не вставал с постели…  Не накаркать бы, черт возьми! Мне приходилось около десятка раз заново учиться ходить.
Вот когда твоя нога не касается пола…Вот это (в моем представлении) – не вставать с постели.
Я жил с родителями, и если бы не они, я бы конечно не выжил…

Я всегда задавал себе вопрос: «Для чего же ты живешь, собственно? Для чего?!»

Вот у Некрасова, когда его мужики в поэме «Кому на Руси жить хорошо»  искали счастливого,  один солдат говорит: «Нещадно бит я палками, а вот пощупай — жив!» Я, все — таки,  жив!

На изломе разных эпох мне удалось быть свидетелем и, в какой – то степени, участником излома  разных человеческих судеб…

Я пришел к твердому убеждению, что людское сообщество…Так или иначе, мы все связаны между собой! Связаны! Причем, иногда эти связи совершенно неожиданно выплывают…

Ну, кто такой — Карл Маркс?  И кто такой — Леонид Сурин? Какая связь между ними? А я вам скажу!  Если бы не Карл Маркс, Леонида Сурина не было бы на свете!

На первый взгляд — парадокс! Любой, услышавший это и узнавший мой возраст, скажет: «Дедушка, наверное,  того…». Но это действительно так!  Почему?!

Кадр из т\ф «Взаимосвязи», 2008 год

Вот я показываю вам фотографию человека, которого я никогда в жизни не видел.  Это Александр Алексеевич Абражанов —  врач, профессор днепропетровского медицинского института.

Я его никогда не видел. А история вот какая…  У моих деда с бабушкой долго не было детей. Не рождались дети,  и все!

В тот момент,  в 1890 году, появляется в Юрюзани первый (на всю округу) врач. Абражанов приехал сюда не по своей воле: увлекся идеями Маркса и стал их пропагандировать, ну, и попал на зацепку жандармам. Его отправляют  в ссылку на юрюзанский железоделательный  завод.  Бабушка попала на прием к Абражанову. Потребовалось  не очень сложное оперативное вмешательство, через год у нее  родился первенец. В честь Николая Чудотворца его назвали Николаем. Это был мой отец. Вот такая связь!

А если бы не Карл Маркс, то Леонида Сурина и не было бы на свете!

Леонид Сурин с мамой. Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Одна из улиц Юрюзани уже лет тридцать носит имя Абражанова. Я сумел отблагодарить этого человека за то, что он делал для простого люда.  Вот какая бывает порой связь! Вот так, благодаря марксизму, я и появился на свет!

Вот этот дом… Здесь я родился и прожил всю жизнь…

Кадр из т\ф «Взаимосвязи», 2008 год

В этом доме жил когда – то Иван Павлович Слепенков – потомок крепостных, завезенных сюда заводчиками Твердышевым и Мясниковым. Дед мой  испытывал такую тягу к учению, что ушел пешком отсюда в учительскую семинарию, в Благовещенск. Там его приняли… Вернулся сюда учителем. Работал в школе больше сорока лет.

Я деда своего не видел, но уважение к нему со стороны местного населения испытал и на себе.
Отец мой, он был коммунистом, общественником. Мать – учительница начальных классов. Вот такие корни…

Этот переулок во времена моего детства назывался Сурин переулок.  Кататься здесь на лыжах и санках удобно было… Здесь мы и росли…

Не думал,  что мне удастся дожить до такого времени, когда я увижу конец «родового гнезда».
Вот, что осталось от этого «гнезда»…

Я окончил школу в 1942 году. О школьных годах  осталось хорошее впечатление.

Фото из личного архива Л. Н. Сурина
Фото из личного архива Л. Н. Сурина
Фото из личного архива Л. Н. Сурина
Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Я был с 25 года рождения. Иван Крепинин — сосед по парте – с 23 года…  А остальные ребята – с 24 года рождения. Они поспели под призыв раньше меня…

Ну, всех призвали, надо было че-то делать…А учиться страшно хотелось! И вот четыре девчонки из нашего класса и я поехали в Уфу, и были приняты в медицинский институт.

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

В январе 1943 года  пришел мой черед, и тоже – в армию… Жизнь моя повернулась, я стал курсантом 22 –го  учебного снайперского полка. Но перед этим я три месяца чебаркульских лагерей понюхал.  А что такое — Чебаркуль? Есть у Виктора Астафьева покойного повесть «Проклятый и убитый»… Вот там это все описывается.

Ну, когда я попал в снайперский полк, там по – началу нормальная кормежка была… Даже масло давали по утрам (курсантский паек). Но мы уже были до такой степени истощены…При росте 177 сантиметров, вес мой (при поступлении в госпиталь) был 47 килограммов. И потом он все уменьшался, уменьшался и уменьшался…  Кроме того,  температура держалась…  Антибиотиков – то — ни каких…  У меня — двусторонний плеврит, который перешел в туберкулез позвоночника.

Врачи прикладывали все усилия. Но домой я ничего не писал…  Кончилось тем, что меня комиссовали. Дали группу инвалидности. Когда выписывали из госпиталя, начальник мне и говорит: «Тебе по – настоящему надо бы сопровождающего, но у меня такой возможности нет. Давай, добирайся, милок, как- нибудь сам».

Я уже и обмундирование получил…  И, можете себе представить, такая картина…   (А я домой звука не писал!)
Вдруг…Открывается дверь… Смотрю, какая – то женщина входит в белом халате. Присмотрелся – глазам не поверил! Это же мама моя!  Видимо, материнское сердце  почувствовало, что неладно что – то  со мной.  И мама нашла меня!

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Из госпиталя я вернулся домой в восемнадцать лет. Инвалидом. Уехал здоровым, а вернулся инвалидом!

Я что хочу сказать…  23 января 1943 года нас, новобранцев из Катав – Ивановского района, призывалось 200 человек.  Все — 1925 года рождения. А вернулись домой (из этих двухсот) трое! Три человека уцелело из двухсот!  Значит, сильно повезло…

Я себе задавал тогда вопрос: «Неужели я выжил только для того, чтобы пить и есть?!»
Смысл – то человеческого существования – не в этом!

Мне очень хотелось учиться! Понимаете, такая неодолимая тяга к учению была!
В общем, я стал студентом Тимирязевской академии, Уфимского медицинского института, Челябинского педагогического института и  был зачислен в Институт востоковедения. Видите, расклад какой!

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

В общем, сдал я несколько экзаменов и слег!

Когда  лежал в госпитале, меня подняли на ноги. Загипсованный, шаг за шагом, я начал учиться ходить.

Впереди (метров двести) береза росла старая…   Каждое утро я надевал гипсовый корсет и шел туда, к березе…
И, вы можете себе представить?  Я добрался до нее!  Я обхватил ее руками, как самое родное существо, прижался к ней и сказал: «Здравствуй, береза! Дошел я до тебя!»

Я вам уже говорил, что много хороших людей в жизни встречал.
Одним из них была  Клавдия Павловна Кузнецова – директор челябинского издательства. Я с ней переговорил, когда еще в госпитале лежал.

«Клавдия Павловна, — говорю, — я на распутье нахожусь… Надо же не просто прозябать, надо делать что – то… Трижды институт пытался окончить… Не удалось.  Че делать – то? Пописывать начал еще в школьные годы…»   А она говорит: «Знаете что? А вы пишите о том, что лучше всего знаете. Школьную среду вы знаете лучше, чем какую – либо другую…У вас же родители в школе работали. Попробуйте написать о школе. У нас как раз пробел в тематическом плане».

Из госпиталя я вернулся окрыленный! Принялся за работу. Через год после сдачи рукописи случилось следующее…
Отец приходит и говорит: «Слушай, там какая-то книжка твоя ходит по заводу!» А я  еще ничего не знал…

И вот эта вот книжечка «Учитель из Юрюзани», выпущенная книжным издательством Челябинска в 1951 году, стала первым моим творением.

Если учитывать, что стаж у творческих людей исчисляется с момента первой публикации, то счет моему стажу можно вести с 1940-го года. Первая моя публикация в районной газете «Авангард» вышла в 1940-м году (в декабре) и называлась «Готовимся к военной игре». Шестьдесят семь лет назад…  А в 1947 году появилась первая публикация в «Челябинском рабочем».

Я ведь был журналистом — то на «вольных хлебах». Меня приглашали и в «Челябинский рабочий», и в газету «Авангард». Но ведь, чтобы работать в штате,  это надо жить там, в редакции. А это было невозможно.  Поэтому в редакцию я приносил  уже готовый материал, отпечатанный на машинке. А тематику я себе определял сам.

Я писал в разных жанрах. Не было жанра, в котором  бы я себя не попробовал.  Героями моих материалов всегда были «люди, опаленные войной». Представители моего поколения и старше… Во время этой работы я, например, столкнулся с тем, что у нас в районе есть Герои Советского Союза, но о них никто не знает!

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Видите? Вот мой знакомый хороший. О нем я писал не раз.  Александр Кукарин…  Совершил бессмертный подвиг при форсировании Днепра…  Можно ли было себе представить в советское время, что найдется какая-то сволочь, которая  под покровом ночи (возле храма!) стащит этот бюст, распилит и понесет сдавать на металлолом?! А такой факт был…
Но восстановили памятник, слава Богу!

Сейчас слово «патриотизм» — то бранным у нас стало!

Вот в этом здании моими стараниями в 1963 году был открыт народный музей.

Моя ошибка заключалась в чем? Я призывал в газетах: «Создадим новые музеи!»  «Да-да! Хорошо!», — слышалось в ответ.
Но за это же никто не брался! Я тогда решил: надо показать, что это нужно. И я, инвалид, начал путешествовать по району, имея в кармане 34 рубля 90 копеек пенсии.

Десять лет я собирал экспонаты. 9 мая 1963 года музей был открыт.

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Сорок лет я был его директором на общественных началах…Ушел. А ведь за мной – то – пустота!

Сейчас это здание — храм. Снова храм… А для меня оно памятно тем, что когда – то было заводским клубом «Металлист». Кино мы здесь еще мальчишками смотрели… В том числе и знаменитого «Чапаева». В этом же здании моя мама (она большой театралкой была) играла в пьесах…

Фото из личного архива Л. Н. Сурина

Я сейчас захожу в церковь…
Знаете, отношение к Богу – то с годами меняется…  Сейчас мы дожили до такого времени, когда и верующие, и атеисты – это две стороны одной и той же медали!  Почему?  Вот верующие говорят: «Бог есть! Бог все создал!», — но доказательств привести не могут!  Атеисты кричат: «Бога нет!», — но доказательств тоже никаких  привести не могут!  А почему Бога нет? А откуда же все тогда взялось? «Из ничего»? А как это – «из ничего»? Объясните? Объяснить не могут!

Музей, краеведение, журналистика…Это все перекликалось между собой…

Эта книжка «Юрюзань. Город уральский» вышла под строжайшим надзором ОБЛИТа. Проверялась каждая строчка, каждая цифра, каждая фотография…

Так вот, эту книжку я закончил так: «Юрюзани исполнилось двести лет, двухвековой юбилей юрюзанцы встречают замечательными успехами в труде, культуре и спорте….Эти успехи красноречиво говорят о том, что у старого и, вместе с тем, молодого города все еще впереди!»

Я тогда мог дать такую перспективу! Завод рос на моих глазах! Я –  летописец завода! И вдруг вместо завода – то – пшик! Пустое место!
То были знаменитые холодильники «Юрюзань»,  а то — Бог знает что!  Ведь мы же минусы – то капитализма на себе испытали!

Цитирую заброшенного ныне поэта Маяковского: «Капитализм в молодые года был ничего, деловой парнишка! Первый работал! Не боялся тогда, что у него от работы засалится манишка!»

Капитализм начал хиреть когда? Когда  нажрался! Каждой формации – свое время! А мы находимся на переломе…

Вот сейчас кривят губы: «Совки!»  Никакой я не «совок»! Никогда этого не ощущал!
Я полноправным гражданином был! Им и остался!

2008 год, автор: Н. Исакова

ЛЕОНИД СУРИН (писатель, журналист, автор летописи ЮМЗ)

В основной школе №2 микрорайона ЮРЭС в Юрюзани теперь появился макет здания школы, сделанный творческим тандемом учителей и учеников.

Перед Галиной Долгих, директором ДК ЮРЭС, которая пришла в начале прошлого года преподавать в школу технологию, встал вопрос — чем занять на своих уроках мальчиков и как заинтересовать их. С девочками все понятно — чего они только не делают своими руками с Галиной Ивановной, а вот с мальчиками сложнее. Тогда и пришла к ней идея соорудить макет родной школы, выпускницей которой она тоже была когда-то.

В воплощении идеи в жизнь педагогу помогли умелые мужские руки — работники ДК ЮРЭС Александр Тайшин и Олег Шумилов. Александр Иванович в свое время был одним из создателей макета Казанско-Предтеченского храма Катав-Ивановска, который сейчас украшает залы районного краеведческого музея, работал в средней школе №2 Юрюзани учителем трудового обучения, поэтому на предложение коллеги откликнулся охотно. Теперь очень важно было для педагогов привлечь к этой работе мальчиков старшеклассников. Слава Авдеев и Дима Колесников первыми приобщились к работе, потом эстафету приняли Данил Филинский, Саша Чикмарев, Илья Камалов, Андрей Буренков. Андрей сделал снимки школы, запечатлел ее со всех сторон, чтобы просматривался каждый уголок. Затем со здания сняли мерки его реальной величины. Масштаб был выбран 1 к 50. Остальные ребята помогали Александру Ивановичу, чем могли — пробовали выпиливать детали, помогали клеить, подавали инструмент. В общем, выполняли работу подмастерьев. Но главное, что мальчики наблюдали за всем процессом, за его этапами, за работой профессионала, узнали названия большого количества инструментов, увидели их в действии. И теперь с гордостью могут сказать, что приложили свою руку к созданию этого макета. И для школы это значит немало в контексте осуществления нового образовательного проекта ТЕМП. Когда основной каркас был готов, процессом оформления занялся художник Олег Шумилов.

Работа над проектом длилась полгода. Каркас выполнен из ДВП и собран на шкантах, роль которых выполнили деревянные шашлычные шпажки. Его обклеили ватманом, покрашенным водоэмульсионной краской. Ярко-красная крыша — это самоклеящаяся пленка, которая имитирует современную черепицу. Из жестяных банок и коктейльных трубочек сделаны трубы дымохода и водосточные.

На макете красуются 65 окон, 7 дверей, 140 бумажных кирпичиков выложены колоннами по углам.

В честь передачи творческим коллективом макета ученикам школы 4 апреля все собрались на торжественную линейку. Старшеклассницы рассказали немного об истории создания школы. В далеком 1953 году, 1 сентября, она, еще не до конца достроенная, приняла первых учеников. Тогда на фоне деревянных бараков это здание казалось дворцом — белое, двухэтажное, чудо, а не школа. Вспомнили ее прежних директоров. Новенькой школой первой пришла руководить Антонина Лаврентьева. В 1979 году директором стал Николай Леденев. В зеленом уголке до сих пор живет принесенная им пальма. 52 года своей жизни отдала школе Фаина Волкова, 25 из них она была ее директором. 17 мая этого года Фаина Федоровна отметит свой 80-летний юбилей. Ученики и коллектив основной школы помнят, уважают ее и говорят огромное спасибо за работу.

Экскурс в историю был сделан не зря, ведь событие этого дня — передача макета школы в вечное пользование коллектива и учеников ее — тоже войдет в историю этого учебного учреждения. Как зеницу ока здесь будут беречь подарок. Нынешний директор ООШ №2 Ольга Гавенко благодарна коллективу ДК микрорайона за тесное сотрудничество и дружбу. Красная блестящая крыша школы на макете теперь стала ее мечтой и сигналом к действию — у настоящей школы тоже должна быть такая же. Еще одна забота Ольги Александровны — подыскать подходящую витрину для макета, чтобы он был выставлен в фойе и радовал глаз учеников.

По материалам газеты АВАНГАРД

Мостами славится Петербург. Это мы знаем с детства. Это знают все.

Но за одну восьмую пути до Москвы от Челябинска есть село, которому тоже впору славиться своими мостами. Это – Тюлюк. Село, расположившееся словно в чаше между гор, вытянулось вдоль горной речки Тюлюк, притока реки Юрюзань. До Великой Отечественной войны на реке стояло семь мельниц.

Село Тюлюк тянется по обе стороны горной речки: дома выросли и там, и там. А поперек, один за другим на некотором расстоянии, построены мосты. Шел вдоль реки, слушал ее шум, река все-таки горная, подходил к каждому из мостов. Насчитал пять. Мосты собраны из бревен, кажется, что они не из нашего времени, из другой эпохи.

— Нет, мостов у нас три, — поправил меня встретившийся по дороге местный житель, — Остальные – переправы, по ним на машине или тракторе не переедешь с берега на берег.

Такое уточнение.

А про ту переправу, что встретил с заколоченными «дверями на мостик» пояснил: корова шла, да провалилась, рисковать не стали, эту дорогу через речку закрыли.

Рассказывают, что полвека назад река Тюлюк была гораздо сильнее и полноводнее, чем сейчас – лес по ней сплавляли.

Сейчас камни вдоль берега обнажились.

Был в Тюлюке еще один мост, названный по имени человека, его мостившего – Рашидкин мост.

Ушел человек, не стало и этого мостика.

Остался он в памяти односельчан. А еще в стихотворении поэта Сергея Семянникова, живущего в Челябинске и, в последние годы, любящего бывать в Тюлюке.

Только никто после тризны
Дело продолжить не смог:
Дело Рашидовой жизни –
Ставить на речке мосток.
Ладить /почти ежегодно/
После сошедших снегов,
Доски искать где угодно,
Камни таскать с берегов.

Показали мне место на реке, где ставился это мостик. Вот еще строки из стихотворения:

Что же, всему свои сроки.
Вот и Рашид перейдет
В эти печальные строки,
Сбитые мной не на год.
Без топора и гвоздочка,
С тайною силой внутри.
Кто говорит – нет мосточка?
Вот он, мосточек, смотри!

Такие вот они Тюлюкские мосты – в стихах и на фотографиях.

По материалам МедиаЗАВОД

Обычное письмо, написанное 70 лет назад, стало свидетельством истории страны.

Семь десятилетий назад в Катав-Ивановск из Ворошиловграда пришло письмо, которое под заголовком «Будем летчиками» напечатала районная газета «Авангард».

«Мы находимся в авиашколе и проходим курс молодого красноармейца, — писали на родину своим землякам курсанты авиашколы военных пилотов имени Пролетариата Донбасса. — Настроение у всех бодрое, жизнерадостное. Жить и учиться здесь хорошо. Мы верим в свои силы и надеемся, что выйдем из школы летчиками, которых готовят из нас наша страна и комсомол.

Четыре наших земляка подписали письмо, которое стало историческим документом. Им всем довелось стать участниками Великой Отечественной войны и жизнью своей подтвердить нерушимость клятвы.

Восемь фашистских самолетов сбил в небе под Ленинградом летчик-истребитель Евгений Чернецов. Он был награжден орденом Красного Знамени, 26 сентября 1942 года погиб в воздушном бою, преградив фашистскому стервятнику путь к Волховской ГЭС, снабжавшей электричеством осажденный город.

В воздушном бою погиб Павел Домрачев. Его подбитый истребитель факелом вспыхнул в небе, а раненый пилот не смог даже воспользоваться парашютом и сгорел в воздухе вместе с самолетом.

…В Катав-Ивановской средней школе Валентин Фигичев и Евгений Зайцев учились вместе. Заканчивая девятый класс, даже сидели за одной партой. Вместе окончили и Ворошиловградскую школу военных пилотов. А потом пути-дороги друзей разошлись. Валентин получил назначение в Одесский особый военный округ. Евгений должен был проходить дальнейшую службу на Дальнем Востоке, где японские милитаристы сосредоточили у наших границ миллионную армию, готовую к нападению на СССР.

Великую Отечественную войну Валентин Алексеевич Фигичев начал младшим лейтенантом, командиром звена. А закончил гвардии подполковником, командовал во время берлинской операции гвардейским истребительным авиационным полком, который был награжден тремя орденами и носил наименование Сандомирского. Герой Советского Союза, почетный гражданин Катав-Ивановска гвардии полковник в отставке В.А. Фигичев жил после войны на Украине, в городе Виннице. Там скончался двадцать лет назад, в феврале 1988 года.

А вот как сложилась судьба четвертого комсомольца, подписавшего письмо-клятву своим землякам.

Все военные годы Евгений Зайцев не только нес напряженные дежурства на Дальнем Востоке, когда летчики готовы были в любой момент отразить врага. Он обучал новых пилотов, которых требовал фронт. А когда началась война с империалистической Японией, настал и его час вступить в бой.

Свой первый боевой вылет на прикрытие города Благовещенска и переправы через Амур он совершил на новейшем скоростном истребителе «Ла-7». Потом последовали другие полеты в разведку, прикрытие наших наступающих войск и штурм войск противника. А после войны — снова трудная и опасная служба в Приамурье и на Камчатке. Выполнение специальных заданий правительства. Ордена Ленина, Красного Знамени и Отечественной войны, три ордена Красной Звезды, двенадцать медалей стали наградами майора авиации Зайцева.

С Евгением Дмитриевичем и супругой его Ниной Тимофеевной мы старые друзья, и дружбе этой уже полвека.

Живут супруги Зайцевы в Челябинске, в одном из многоквартирных домов на Южном бульваре. Сын их Александр Евгеньевич тоже летчик, точнее, вертолетчик. С авиацией не расстается, продолжает летать на вертолетах.

Не так давно Евгению Дмитриевичу Зайцеву исполнилось 90 лет. «Никогда не думал, что до такого возраста может дожить летчик-истребитель, разведчик и десантник, — пишет он в своем письме. — Столько было всего пережито. Как говорится, прошел все «трубы» и дожил до 90-летия».

Мне же хочется вместе с поздравлениями сказать юбиляру: — Живите до ста, дорогой Евгений Дмитриевич! Вас помнят на родине. Вся жизнь ваша и жизнь ваших ровесников всегда будут достойным примером для молодежи! Счастья вам и здоровья!

Леонид СУРИН

18.07.2008 МедиаЗАВОД

Любое исследование по истории края много теряет, освещая только свой, определенный период и не ориентируя читателя во времени, не давая предварительно целостной картины раз­вития. А, наверное, описывая созревающий плод, нелишне знать, кто заронил в землю семя растения, поливал и оберегал от не­взгод хрупкий росток, откуда брались живительные соки…

Проводя исследование вопросов создания и развития домен­ного и молотового производства на Южном Урале симбирскими купцами Твердышевыми и Мясниковым (1750—1783 гг. и далее), я предпринял попытку заглянуть в древний период жизни дан­ного уголка Урала, чтобы поэтапно изобразить тысячелетний путь развития этого региона. Основой для исследования послу­жили материалы археологических изысканий, проведенных С.Н. Бибиковым в 1937—1939 годах в окрестностях города Усть-Ката­ва и публикации сибирских ученых об открытиях в Игнатьевс­кой пещере в начале 80-х годов XX в.

Прежде чем перейти к изложению содержания открытий ар­хеологов, хотелось бы кратко, исходя из климатических и дру­гих условий, охарактеризовать динамику появления и эволюции человека в районах Южного Урала с древнейших времен. Конеч­но, обозначенные этапы так же приблизительны, как велики они во временном измерении, исчисляемом миллионами лет.

25 млн. лет назад — заканчивается третичный период. Появ­ляются гоминиды. Одни из древних предков человека, жившие 14 млн. лет тому назад, относились к роду рамапитеков. Австра­лопитеки появились 3-2 млн. лет до н.э., умели вырабатывать примитивные орудия.

2-1 млн. лет назад — антропологический тип человека — Хомо эректус (Homo erectus — человек прямоходящий). В конце этой эпохи, называемой ранним палеолитом, резко изменился климат, началось великое оледенение. В Европе ледяной покров достиг среднего течения Днепра и Дона. Природные условия, сложившиеся на Урале в эпоху максимального оледенения, ког­да ледниковый покров толщиной до 800 метров опустился до 61 градуса с.ш., оставались благоприятными для проживания, т.к. ледник не перекрывал полностью горный массив. Люди этого периода изготавливали грубые ручные рубила, пользовались ог­нем, не умея еще его разводить.

1 млн. — 300 тыс. лет назад — появились неандертальцы. Климат суровый. Предки людей научились добывать огонь, совершен-ствуют технику изготовления каменных орудий (рубила, ударни­ки, скребла, ножи, скребки, остроконечники). Следы первых людей на Урале относятся к концу раннего палеолита. Археологи­ческие памятники найдены на реках Чусовой (Пещерный лог), Верхней Каме (с. Гремячье), Юрюзани (Усть-Катавская пещера).

40-30 тыс. лет назад — антропологический тип человека со­временный — человек разумный: намечаются расовые типы; ста­до превращается в матриархальную общину; стойбища разброса­ны по всей стране. Климат суров, хотя ледовый покров сужается. Рельеф местности остался до наших дней без изменений. Охота — основной источник существования человека, появляется рыбо­ловство. Возникают условия для оседлой жизни, первые жилища каменного века датируются этим периодом времени. Орудия — ножи с притупленным краем, резцы, скребки с высоким лезви­ем, костяной и роговый инвентарь. Барельефы и гравюры в пе­щерах. Красные и черные наскальные росписи, «венеры» и т.д.

Низменная часть Башкирии покрыта водами Арало-Каспий­ского моря, занимавшими всю Приуральскую низменность. Сто­янки древнего человека этого периода обнаружены в низовьях реки Чусовой, на Каме, Белой, Юрюзани, Катаве, Симе. Па­леолитические и неолитические рисунки найдены в Каповой, Бурановской и Игнатиевской (Серпиевской) пещерах.

14-12 тыс. лет до н.э. — территория Урала интенсивно осва­ивается человеком. Преобладает охота. Охотники в поисках до­бычи не живут оседло. Временные жилища обнаружены в бас­сейнах рек Юрюзани и Катава. Появляются кремневые орудия, совершенствуется техника микролитов (миниатюрные каменные орудия). Изобретены лук и стрелы. Создаются условия для при­ручения животных и развития скотоводства. В пище появляются рыба и моллюски.

4-3 тыс. лет до н.э. — переход к оседлому образу жизни, от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству. Орудия из камня шлифуются и сверлятся. Начинают появляться медные орудия труда, глиняная посуда и украшения. Осваивается гон­чарное и косторезное дело. На Южном Урале обнаружены места древних разработок медных руд (чудские копи) — добыча руды при помощи медных и костяных заступов и здесь же ее дальней­шая обработка.

2-1 тыс. лет до н.э. — Приуралье заселено племенами, известными по уровню развития под именем Срубной, Андроновской и Абашевской культур. К признакам Андроновской культу­ры относят наличие в раскопках глиняной посуды с оригинальными узорами из заштрихованных треугольников, бронзовых украшений, раковин, курганных погребений в дере­вянных срубах и каменных ящиках.

800—700 лет до н.э. — уральские племена овладели техникой получения железа. В эпоху раннего железа Южный Урал занят племенами сарматов, их потомки — аланы остаются здесь до 4 века нашей эры (схожесть со скифами).

300—400    годы    нашей    эры    — массовое проникновение кочевых племен в Поволжье и Башкирию, уничтожение или вытеснение местных жителей (В.Н. Витевский отмечает в Башкирии множе­ство названий нетюркского происхождения — Сакмара, Уфа, Ик, Иремель, Увелька, Мияс, Дёма, Ай, Инзер, Юрезань и т.д.)

1000—1200 гг. — первые упоминания арабских писателей о баш­кирах как группе тюркоязычных племен. В Приуралье племена Табын, Катай, Кудей и др. В каждом племени несколько айма­ков. Различные мнения об этногенезе башкирской нации (тюрк­ская, угрская, смешанная теории).

После краткого исторического экскурса перехожу к изложе­нию результатов археологических раскопок, выполненных С.Н. Бибиковым и В.Т. Петриным. Итак, в 1937 году при разработке известкового карьера над железнодорожной станцией Усть-Ка­тав, после взрыва рабочие обратили внимание на открывший­ся вход в глубину скалы, имевший вид невысокой камеры. Пе­щера была заполнена и перекрыта множеством костей животных четвертичного периода. Местные краеведы В. Бирюков и И. Биев собрали на глинистом полу пещеры большую коллекцию кост­ных останков животных. В дальнейшем сотрудники Областного Челябинского музея получили из Усть-Катава много костного материала, явившегося основой для коллекции четвертичной фауны Южного Урала. Например, в пещере, которая в даль­нейшем в ученом мире зарегистрирована как Усть-Катавская- I, были обнаружены кости мамонта, шерстистого носорога, зубра, благородного оленя, северного оленя, лося, азиатской косули, пещерного медведя, бурого медведя, пещерной гие­ны, барсука, волка, лисицы, песца, зайца, водяной крысы, полевки, сурка, суслика.

Кости пещерного медведя и пещерной гиены, найденные в пещере, дали основание ученым отнести находки к мустьерскому времени (100 — 30 тыс. лет до н.э.). Появление столь мощных кост­ных отложений, характерность изгрызанности костей, вид кост­ных изломов связывалось с обитанием в пещере крупных хищни­ков. Не будучи стоянкой первобытного человека, Усть-Катавския-Iпещера определенно представляла собой важное естественно-ис­торическое звено, послужившее исходным и обнадеживающим началом к дальнейшим поискам палеолита на Южном Урале.

В 1938-1939 годах С.Н. Бибиков вместе с Е.В. Жировым про­вел несколько научных экскурсий в бассейне рек Юрюзани, Ка­тава, Сима. Они разделили место исследования на три участка:
От пос. Усть-Катав до пос. Великие Луки.
От пос. Усть-Катав до дер. Орловка.
От дер. Орловка до пос. Аша.

Всего было исследовано более 40 пещер, гротов, навесов. Кро­ме упоминавшейся Усть-Катавской-I пещеры, несомненные па­леолитические остатки обнаружены в Ключевой, Бурановской, Гребневой, Усть-Катавской-II, навесе «Старинный гребень». Там же кроме палеолитических напластований найдены остатки бо­лее поздних культур — неолит, энеолит.

Ключевая пещера — расположена напротив поселка Лимонов­ка, 40-50 метров над уровнем реки Юрюзани. Длина 18 метров, ширина — 6, высота — 2. Пещера сырая. Найдены кости живот­ных и угли костра (ель). Вероятнее всего является местом вре­менной стоянки охотников времен палеолита, т.к. не обнаруже­но кремневого материала, только 5 кремней и орудие из кремневого сланца. Кости животных дробленые, следы действия кремневым орудием. Найдены кости шерстистого носорога, пер­вобытного зубра, гигантского оленя, благородного оленя, лося, азиатской косули, северного оленя, пещерного медведя, обык­новенного медведя, россомахи, куницы, горностая, волка, ли­сицы, песца, зайца, пищухи, тушканчика, хомяка, водяной крысы, белки, суслика, крота, белой куропатки, сороки, воро­ны, кулика, ласточки, пустельги.

Бурановская пещера — находится в двух километрах от Ключе­вой вверх по реке Юрюзани на левом берегу, 15—20 метров над уровнем реки, доступ труден. Состоит из четырех камер. Ширина входа 3,5 метра, высота — 2,3. Пещера сырая. Палеолитические находки сходны с находками в Ключевой пещере.

В верхнем слое напластований найдены фрагменты керами­ки, каменный инвентарь, кости животных и захоронение чело­века. На стене около входа, с внутренней стороны пещеры, рас­положены два изображения, исполненные красным веществом.

Керамики более 200 фрагментов, орнаментированных — не более 10—12%. Орнамент нанесен путем штамповки или нарезки.

Каменный инвентарь состоит из 21 тонкой изящной плас­тинки; выполнены из яшмовидного кремня или роговика, хорошо огранены. По обломкам нуклеусов и сечению пластинок можно судить о высокой технике скалывания.

В верхнем горизонте второго слоя обнаружено погребение. По заключению Е.В. Жирова, производившего антропологическое изучение костяка, возраст погребенного зрелый, свыше 30 лет, рост около 150 сантиметров, таз мужеподобный, череп европеоидный. Своеобразен и наряден инвентарь погребения. Он со­стоит из 35 подвесок (3—7 см в диаметре) из голубовато-зелено­го офита. Скорее всего, они были нашиты на пояс.

Наскальная роспись расположена на правой стене пещеры у входа, возвышаясь над уровнем пола на 25 см. Верхнее изобра­жение, вероятнее всего, воспроизводит наконечник гарпуна (дли­на 16 см), на 3—4 см ниже нанесено изображение животного (длина 11 см, хвост — 3,5 см). Рисунки окрашены в темно-крас­ный цвет, сохранность хорошая. Возможно, росписи относятся к атрибутике захоронения, т.к. охра в районе черепа погребен­ного адекватна по цвету рисунку. Не исключено, что это самая древняя писаница времени неолита.

Усть-Катавская пещера II — находится в 1 — 1,5 километрах к востоку от станции Усть-Катав, ее видно с поймы реки Катав. Вход 5 метров в ширину, 4,5 в высоту, имеет южный боковой ход, заваленный известняком. Ход сообщается с плато, откуда проникают лучи света, освещающие непроходимое внутреннее помещение. Палеолитические находки не отличаются от находок в других пещерах, в основном эго остатки четвертичной фауны и угольки костра.

В неолитическом слое интересные находки и погребение. На глубине 40—50 см камни, образующие неправильный круг и при­крывающие собою множество украшений. Здесь же кости челове­ка. По заключению Е.В. Жирова, кости принадлежат двум субъек­там: один костяк — ребенку 5—7 лет, другой — взрослому человеку. Кости ребенка носят следы окрашенности красной охрой и силь­но обожжены. Рядом с костями найдены украшения в рассеян­ном виде:
1.    20 сильно окрашенных красной охрой резцов байбака.
2.    53 раковины наземного моллюска в виде бус.
3.    36 круглых плоских бусинок, сделанных из раковины мол­люска (кружочки в диаметре менее сантиметра с отверстиями).
4.    32 небольших каменных подвески, овально суживающиеся формы из сланцевого камня серого цвета (2,5 см в диаметре) с отверстиями.
5.    Пронизки из тонких, видимо птичьих костей (длиною не более 2,5 см).

Кроме того, в пещере найдены: крупный остроконечник из кремня двухсторонней об­работки (8:3 см), два кремневых скребка, несколько пластинок с ретушью по краю, костяное шило, бронзовое или медное шило, четырехгранное в сечении (7 на 3 см) с ос­трием, керамика и кости животных.

Гребневая пещера — расположена севернее поселка Лимоновка, на левом берегу реки Юрюзани, 50—60 метров над уровнем реки.

Вход 4 на 4,5 метра. В палеолитическом слое найдены кости рыб — жереха и окуня.

Неолитические предметы представлены фрагментами керамики среднего обжига, руч­ной лепки, основная масса неорнаментирована. Гребенчатый штамп орнамента часто со­четается с лямками. Отмечены простейшие геометрические построения — ломаные линии, пояски, косые параллельные линии, крести­ки с ямками. Найдено несколько изделий из кости — орудие из рога для выкапывания кор­ней и клубней, костяное лощило в виде лопатки, сделанное из ребра животного, обломок наконечника дро­тика или стрелы.

Навес Старинный гребень — примерно в 1,5 километрах ниже по реке Юрюзани от Бурановской пещеры, у южной оконечности пос. Лимоновка. Под огромным обрывистым скалистым обнаже­нием высотою не менее 40 метров, на правом берегу реки, на уровне 4—5 метров находится площадка. Место это именуется сре­ди населения «Старица» (прежде было русло реки, изменившей направление уже на памяти старожилов). Навес очень высокий, до 10—12 метров, длинный, сухой, защищен от северного ветра и освещается солнцем.

Под культурным слоем найдено погребение человека, ана­логичное бурановскому (без ямы, слегка засыпанное землей). Положение костяка — на спине, руки вдоль туловища. Мо­гильные атрибуты те же — пояс с подвесками из офита (15 шт.), кремневый отщеп, костяное шило. Отмечено наличие в погребении охры. Кроме того в раскопе найдены несколько десятков отщепов, две подвески, покрытые толстым слоем ярко-красной охры.

Находки из Смирновской пещеры, пещер Кочкари I, Кочкари II менее впечатляют, однако тоже имеют следы исследуемых эпох.

В районе деревни Орловки многие пещеры недоступны из-за зава­лов. У входов нескольких из них следы старых кладоискательских ям — результаты неудачных попыток найти сокровища Салавата Юлаева, предание о которых существует до сих пор.

Изыскания С.Н. Бибикова и его товарища показали, что ис­тория нашего края располагает доказательствами жизни челове­ка на Урале не с эпохи бронзы, а с палеолита и неолита. Наибо­лее важные находки ученые датируют периодом третьего — второго тысячелетий до нашей эры.

Безусловно, эти исследования были только началом изуче­ния археологических памятников Южного Урала. Ученые, кро­ме знаний, энтузиазма и лопаты, не располагали ничем. Они подвергали опасности свои жизни, т.к. многие пещеры трудно­доступны и постоянно грозили обвалами.

В конце семидесятых — начале восьмидесятых годов сенсаци­онные находки — рисунки первобытных людей были обнаруже­ны учеными в Игнатьевской (Серпиевской) пещере, недалеко от г.г. Усть-Катава и Сима. По определению специалистов, ри­сункам в Игнатьевской пещере 10—15 тысяч лет.

В январском 1982 года номере журнала «Природа» была опуб­ликована статья академика Алексея Окладникова и научною сотрудника Сибирского отделения Академии наук Валерия Петрина «Новая пещера на Урале с палеолитическими росписями».

По данным сибирских ученых, всего в пещере было обнару­жено двенадцать групп рисунков: десять в большом зале или зале с кольцовкой, одна — в Г-образном лазе и еще одна группа — в Дальнем зале. Рисунки, согласно предварительным выводам, изоб­ражают мамонта, лошадь и условно-схематически выполненно­го человека.

В апреле 1983 года Игнатьевская пещера включена в список памятников истории и культуры общероссийского значения однако только решения для защиты исторических памятников явно недостаточно.

С.Н. Бибиков и В.Т. Петрин с нескрываемой тревогой и оза­боченностью уже в те годы писали о необходимости бережного отношения к неповторимым памятникам древности, охране их от инициативы дилетантов, псевдолюбителей старины, костров и хлама отдыхающих и водных туристов.

Как мне известно, в настоящее время изыскания в бассейнах рек Юрюзани, Сима, Катава возобновлены и их результаты пред­ставляют большой интерес. Отдельные публикации о находках за последнее время в Южно-Уральских пещерах появились в пе­риодической печати. Надеюсь, что материалы моей статьи не идут в разрез с новыми открытиями и напоминают о том, что мы уже имеем.

1555—1557 гг. — Башкирия вошла в состав Русского государ­ства. Башкиры добровольно принимают российское подданство. Обязуются ежегодно вносить в казну ясак — батман меда (90 коп.) и лисицу (80 коп.) или куницу (40 коп.) с каждого двора. Строятся русские города — Бирск (1554 г.), Оса (1557 г.), Мензелинск (1584 г.), Уфа (1586 г.).

1576г. — грамота Иоанна Грозного, запрещающая захват баш­кирских земель.

1649 г. — Соборное Уложение, запрещающее переселяться в Башкирию из Внутренней России, а равно приобретать всеми путями башкирские земли. Появление русских в Башкирии от­несено на более поздний срок, хотя Северный и Средний Урал освоены значительно раньше. В 11 веке в северной части Урала появились новгородские дружины, занимавшиеся пушным про­мыслом, торговлей и сбором ясака. В 12— 14 веках за уральские земли боролись Новгород и Владимиро-Суздальское, а затем и Московское княжества. В конце 15 века Верхнее Прикамье окон­чательно вошло в состав Московского государства. Центром края стал город Покча, а затем Чердынь. В 16—17 веках в Прикамье возникают вотчины Строгановых, на Среднем Урале в начале 18 века строятся заводы Демидовых.

Освоение башкирских земель русскими промышленниками и в первую очередь Твердышевыми и Мясниковым, началось пос­ле именного указа Анны Иоановны, разрешившего свободную продажу башкирских вотчинных владений. К середине 18 века на территории Башкирии построено около 30 заводов…

По материалам книги А.Ф. Мукомолова «На южноуральских заводах»