Вечер отдыха "По волнам памяти"

По волнам памяти

Всех кто трудился на благо СССР, кто был на комсомольских стройках, чья молодость неразрывно связана с комсомолом — Дворец культуры г. Юрюзань 28 октября в 18:00 приглашает на вечер отдыха «По волнам памяти».

В программе конкурсы, викторины, дискотека. Весь вечер с нами Дуэт «Ретро шлягер» — Анил Набиуллин и Анатолий Бакланов, а также Владимир Малахов и др.
Количество мест ограничено!

Цена билета: 350 рублей.

Справки по тел: 8 912 308 1156

Вечер отдыха "По волнам памяти"

Рычков П. И.

Колумб истории Оренбургской

Исследование природных богатств и истории народов края началось с Оренбургской экспедиции (комиссии) во главе с такими известными учеными, как И. К. Кирилов и В. Н. Татищев. Этому же посвятил свою жизнь и труды участник экспедиции, впоследствии член-корреспондент Академии наук Петр Иванович Рычков (1712—1777). Многочисленными и основательными научными трудами он по праву заслужил славу первооткрывателя, «колумба» земли Оренбургской.

Карта

П. И. Рычков родился 11октября 1712 г. в семье вологодского купца. Он только в 8-летнем возрасте вместе с семьей оказался в Москве. В течение 10 лет юный Петр Рычков постигал «бухгалтерскую науку и внешнюю коммерцию» на фабрике И. П. Тамеса. В двадцатилетнем возрасте женился, переехал в Петербург, где начал службу в портовой таможне. А в 22-летнем возрасте (1734) был назначен на должность бухгалтера Оренбургской экспедиции.  В это же время возникли уральские города Орск, Оренбург, Челябинск.

Рычков Петр

С этого момента и до конца своих дней Рычков связал свою жизнь и деятельность с Оренбургским краем. Становление Рычкова — исследователя проходило под благотворным влиянием руководителей Оренбургской экспедиции (комиссии) И. К. Кирилова, В. Н. Татищева, И. И. Неплюева. В своих мемуарах он вспоминал, что они «все канцелярское правление на меня одного положили. При таких обстоятельствах имели они меня всегда и во всех походах безотлучно при себе и подлинно содержали меня в отменной милости». В 1759 г. в академическом журнале «Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие» была опубликована первая крупная работа П. И. Рычкова «История Оренбургская по учреждению Оренбургской губернии…» Автор писал ее по горячим следам недавних событий в крае, очевидцем и участником которых он был, — принятие Казахстана в российское подданство, деятельность Оренбургской экспедиции по основанию Оренбурга и укрепленной линии, налаживание торговли с Востоком и другие.

Уже в этой работе проявились основные черты исследовательского метода ученого — стремление к основательному, максимально полному и всестороннему описанию событий, научная добросовестность в изложении материала, критическое отношение к источникам, широта затрагиваемых вопросов и аспектов. В работе речь шла об этногенезе и древней истории башкир, казахов, каракалпаков, об их отношениях с Россией, давались объяснения топонимов «башкир», «Оренбург», излагалась история Средней Азии, ход башкирского восстания 1735-1740 гг.

В 1750-х гг. П. И. Рычков создал главное свое произведение, увековечившее его имя, — «Топографию Оренбургскую», первая часть которой была опубликована в январе 1762 г. Она представляла собой фундаментальное, энциклопедическое историко-географическое описание обширных пространств Южного Урала, Приуралья и Казахстана, входивших тогда в состав Оренбургского края. Основанная на широком круге разнообразных исторических, географических, статистических, фольклорных и других источников, она содержала богатый фактический материал по истории народов Южного Урала, их хозяйству, быту, культуре, взаимообщению; впервые сообщала сведения о яицком и оренбургском казачестве, о возникновении городов и крепостей по Оренбургской укрепленной пограничной линии, развитии земледелия, горнозаводской промышленности, меновой торговли с Востоком. На основе народных «известий» и личных наблюдений автора описаны старинные поселения и городища, археологические памятники, другие следы и отголоски обитавших в крае древних народов и племен.

Часть карты Рычкова

В «Топографии Оренбургской» Рычков сформулировал важнейший принцип исторического исследования — критическое отношение к источнику, достоверное, правдивое изложение материала. Исследователь, по его словам, должен постоянно «осмотры и поверку чинить, остерегаясь только, дабы не предать в публику ничего несправедливого и невероятного».

П. И. Рычков организовал первые на Южном Урале археографические поиски и обработки древних рукописей. В письме В. Н. Татищеву от 5 мая 1750 г. он сообщал о приобретении им трех старинных манускриптов, которые получил от заводчика Осокина «с великим трудом, а он достал из раскольничьих рук». Купцам, выезжающим из Оренбурга в Бухару, он давал заказы, чтобы они «не жалея денег, приобретали книги об истории тамошних народов, хотя бы и были на арабском языке». «Топографию» высоко оценили современники и вскоре ее перевели на иностранные языки. По мнению академика Миллера, она являлась образцом для подобных топографических описаний всех губерний, причем успех таких работ возможен при условии, если «во всякой губернии будет человек, искусством и прилежанием подобный господину советнику Рычко-ву». Великий Ломоносов «весьма ее расхвалил» и способствовал опубликованию. Академик П. С. Паллас, путешествуя по Оренбургскому краю во главе экспедиции, посетил Рычкова в его имении — селе Спасском под Бугульмой в 1768 г. Он внимательно прислушивался к советам Рычкова по выбору маршрута и объектов осмотра. В 1769 году П. И. Рычков вступает в должность главного правителя Оренбургских соляных дел. За активное сотрудничество с Вольным экономическим обществом — а это было первое научное общество в России — в 1770 году его награждают золотой медалью.

В своем труде «Путешествие по разным провинциям Российской империи» Паллас не стал подробно описывать Оренбург, указав, что такое описание содержится в «Топографии Оренбургской», Ярким свидетельством признания научных заслуг П. И. Рычкова было избрание его в январе 1759 г. членом-корреспондентом Академии наук. В 1770-х гг. в обстановке развернувшейся в крае грозной «пугачевщины» Рычков занялся историей крестьянских войн. Находясь в осажденном Оренбурге, в то «стропотное» время он в октябре 1773 г. подготовил работу по истории восстания под предводительством Степана Разина.

Понимание исторической значимости современных событий побудило его заняться и описанием Пугачевского восстания, и прежде всего, осады Оренбурга, которую, как очевидец, он хорошо знал, ведя с самого начала «замешательства» ежедневные записки. Историк использовал также в качестве источников журнал губернской канцелярии, походные журналы П. М. Голицына, Ф. Ф. Щербатова и другие документы. В июле 1774 г. была подготовлена первая часть «Описания осады Оренбурга», а чуть позже рукопись была полностью завершена.

Значительная по объему, названная А. С. Пушкиным «Летописью Рычкова», рукопись представляла собой подробнейшее, детальное описание начального этапа крестьянской войны, содержала достоверные сведения о состоянии губернии и города Оренбурга, действиях повстанцев и губернской администрации, сражениях и вылазках и т. п. Многие факты, особенно собранные автором на основе своих личных наблюдений, рассказов очевидцев и участников событий, встречаются лишь в этом труде Рычкова, почему он и приобрел значение уникального первоисточника по истории Крестьянской войны 1773-1775 гг. В одном из боев с пугачевцами погиб его сын Андрей.

Принадлежа к господствующему сословию, понеся тяжелые потери и утраты в ходе восстания, П. И. Рычков, естественно, отрицательно относился к «злодействам вора и бунтовщика» Е. Пугачева и его сподвижников, осуждал их «душегубство». Вместе с тем, стремление следовать исторической правде неизбежно приводило его к показу и осуждению неумелых действий властей, жестокости карателей, признанию самоотверженности и упорства восставших, их военного превосходства.

Важное значение имели многочисленные естественно — научные статьи П. И. Рычкова, публиковавшиеся в академических изданиях, «Трудах» Вольного экономического общества и касавшиеся самых различных вопросов экономики, географии, производительных сил Оренбургского края — о рудах и минералах, развитии земледелия, промыслов, заводов, сбережении и размножении лесов, разведении пчел, пуховязании и др.

Последние годы жизни П. И. Рычкова были сопряжены со многими трудностями, лишениями и заботами. Занимая с 1770 г. должность главного правителя Оренбургских соляных дел, он часто выезжал по служебным делам в Илецкую Защиту. Несмотря на занятость и помехи, чинимые губернской администрацией, Рычков упорно продолжал свои исследования. В 1772 г. он составил обстоятельное историко-географическое «Описание Илецкой соли». Последней работой ученого стал обширный двухтомный «Лексикон, или Словарь топографический Оренбургской губернии», над составлением которого Рычков трудился в 1776-1777 гг., будучи уже тяжело больным. В этом словаре отразились итоги многолетней исследовательской работы, обширные энциклопедические знания автора, широкий диапазон его научных интересов.

Умер П. И. Рычков 15 октября 1777 г. в Екатеринбурге, куда был направлен на новое место службы командиром заводских правлений.

Научная деятельность П. И. Рычкова получила высокую оценку как современников, так и позднейших исследователей. Этот талантливый русский ученый самостоятельно проложил себе путь к вершинам научной мысли, был горячим патриотом, первооткрывателем Оренбургского края.

Рычково

В лесистом уютном межгорье, самой западной точке Оренбуржья, недалеко от районного центра, находится село Рычково, маленькое селение с богатой историей. Свернув с дороги оказываешься на горе с которой открываются чудесные виды на холмы, покрытые лесами, виднеются очертания старинной усадьбы, (вернее то, что от неё осталось) расположенной внизу.

Усадьба Рычкова

Усадебный Дом принадлежал первому члену-корреспонденту Российской академии наук, этнографу, путешественнику и писателю, исследователю Оренбургского края Петру Ивановичу Рычкову.

Основано имение было им в конце 60-х годах XVIII века. В те времена в окрестных лесах, поражающих обилием цветов, жители собирали мед диких пчел. Жизнь крестьян в окружающем усадьбу мире во многом была схожа с упорной жизнью обитателей улья. В медеплавильных печах золотились слитки цветных металлов, на винокуренном заводе опробовались более экономичные способы получения спирта. Да и сам Пётр Иванович Рычков, говорят, не боялся физического труда, крестьяне частенько видели его то с лопатой, то с топором в руках.

Винокуренный завод

Винокуренный завод был построен им в конце села, на берегу реки. Вся постройка завода была деревянная. На заводе вырабатывали спирт — сырец из зерна, картофеля, а отапливался завод дровами.

Вплоть до отмены крепостного права село Рычково принадлежало потомкам Рычковых. Последним из них был Петр Андреевич (праправнук П. И. Рычкова) — кутила и картежник. Он разорился и продал имение. Его, как и завод, купил помещик Федор Дунаев.
На месте деревянного завода в 1891 году был построен кирпичный. Кирпичи делали наемные люди, для их прочности в раствор добавлялись сырые яйца. Вес каждого кирпича составлял 12 фунтов. Недалеко добывали глину для обжига кирпичей, которая славилась далеко за пределами губернии.

Церковь

Церковь в селе Рычково была построена в 1865 году на средства потомков П. И. Рычкова, которая вмещала в себя 300 человек. Здание и колокольня были деревянные, а вот крыша была крыта железом. Престол церкви был освящен во имя Казанской Божьей Матери.

При Дунаеве были построены два двухэтажных и один трехэтажный кирпичные дома. Один из них — двухэтажный — был построен около завода, где долгое время располагалось правление колхоза, а другой на левом берегу реки. В последнее время оно было задействовано под детский сад.

Были построены кирпичные амбары с внутренними перекрытиями и большой каменный склад (ныне там находится Дом культуры). Недалеко от склада была расположена оранжерея, где сеяли цветы, клубнику и овощи.

Вскоре после революции земля была отдана крестьянам, а завод передан государству.
А сегодня о том, что в селе когда-то жили потомки выдающегося российского ученого, первого члена-корреспондента Академии наук России П. И. Рычкова, грустно напоминают барские развалины. И хотя все еще стоит, словно как память о тех столетиях, трехэтажный дом из красного кирпича с колоннами и арками, бывшее имение Петра Ивановича, скорее всего, никогда уже не восстановить, даже если дом и парк считаются культурно-историческим памятником областного значения..

Многие из жителей села помнят, что в 60-х годах в доме еще были балконы, лестницы и фрески. Помнят отсыпные дорожки, скамейки, клумбы и беседки. Особую ценность представляла еловая аллея. К сожалению, сегодня там, где когда-то цвели черемуха и сирень и росли кусты барбариса, растут крапива и американский клен. Да и в пруду уже не плавают белоснежные красавцы-лебеди. Вместо них в обмелевшем водоеме — гуси да утки…

Стенд 1

До сих пор с окрестных холмов в село стекает чистейшая вода из родников. Трубы, говорят, еще XIX века, из лиственницы. И по-прежнему, несмотря на столетия, перед барским домом стоит гигантский чугунный кованый чан, к которому приезжают, чтобы набрать воды. А на Крещение 19 января съезжаются множество верующих для купания и смыва грехов.

Стенд 2 Рычкова

2012 год в Оренбуржье был объявлен годом Петра Рычкова. И к 300-летию со дня его рождения, в октябре, в селе были проведены празднества посвящённые этой дате.

По материалам: Зобова Ю. С.

Пастуховой Н.

Переезд

Какие ветхоаварийные дома расселят в Катав-Ивановском районе

Жителей ветхоаварийных домов района ждет переселение на новую жилплощадь уже к концу следующего года. Счастливчиками станут жильцы двух домов в нашем районе, которые после долгих рассмотрений и неоднократных обращений главы района Читать далее «Какие ветхоаварийные дома расселят в Катав-Ивановском районе»

Русские

Русские на Южном Урале

Активная колонизация русскими заволжских степей стала возможной лишь после покорения Казанского (1552) и Астраханского (1554) ханств войсками Ивана Грозного. Разобравшись в геополитической ситуации в 1557 г., русское подданство добровольно приняли башкиры, а чуть позже в состав России вошла Ногайская орда. Уже в 1574 г. была основана Уфа, в 1586 г. — Самара. В 1586 же году появилось первое русское поселение на Яике. Его основали вольные волжские казаки (с 1591 г. их стали называть яицкими казаками), бежавшие из-под Самары подальше от государевых воевод, а также переселенцы из центральных районов России. Городок заложили в устье реки Илек. Численность его населения быстро росла, так что в начале XVII в. возникло новое поселение (на месте современного казахского Уральска), получившее название Яицкий казачий городок. Вскоре он стал центром Яицкого казачьего войска. Войско представляло из себя общину, во главе которой стоял выборный атаман. Основным занятием казаков была рыбная ловля на Яике. Рыбу они меняли на хлеб в Самаре и других городах у русских купцов. Яицкие казаки участвовали в Крестьянской войне под руководством Степана Разина в 1670-1671 гг. В XVII в. здесь появились калмыки, теснившие башкир и яицких казаков, вскоре признавшие подданство России.

Пророда Урала. Щеглов Д.

В XVII в. русские имели уже конкретные представления о земле, расположенной между Волгой и Яиком и к юго-востоку от последнего. Об этом свидетельствует «Большой Чертеж» — карта всего Московского государства, составленная русскими землемерами в конце XVI в. Это была дорожная карта-гигант, на которую наносились реки, озера, горы и города не только Московского государства, но и прилежащих к нему земель Заволжья и Зауралья. К сожалению, сам чертеж и его копии не сохранились, до наших дней дошла только опись карты 1627 г., получившая название «Книга Большому Чертежу». В «Книге» достоверно описаны бассейн Урала и реки бессточной области Приаралья: «Река Яик вытекла поровень с Оралтовой горой (Южный Урал) против верховья Тобола-реки. Потекла река Яик в Хвалинское море, а протоку реки Яика до моря 1050 верст… Река Юрюк Самар (Сакмара)… пала в Яик против Аралтовы горы с правой стороны… пала в Яик. с левые стороны Яика, Илез-река, ниже горы Тусте-бы, по-нашему, та гора Соляная, ломают в ней соль… а выше Изле (Илек)-реки конец Оралтовы горы Урака вытекла река Иргиз и пала в озеро Акбашлы… и с тоя же Урака горы потекла река Гем… а Гем-река, не дошед до Хвалинского моря 20 верст, пала в озеро». Географические знания о приуральском крае на конец XVII в. были отражены на картах тобольского служащего Семена Ремезова.

XVIII в. ознаменовался многими петровскими преобразованиями, в том числе и в деле географического изучения России и прилегающих территорий. Если прежде познание природы края вели странствующие люди, не имевшие специальной научной подготовки, то теперь, начиная с 1730-х гг., в приуральских степях появляются профессиональные ученые и военные Оренбургской (Известной) экспедиции, которые, по сути, и включили в состав Российского государства обширные пространства Южного Приуралья и Казахстана, открыв возможности для их широкого освоения.

Началось все в 1730 г., когда хан Младшего Жуза, или Малой Орды. Абулхаир обратился с просьбой о принятии его народа в российское подданство. Он обращался уже в третий раз. Ранее, в 1718-м и 1726 гг. его просьба не была удовлетворена. А на этот раз Анна Иоанновна подписала жалованую грамоту о принятии в российское подданство киргиз-кайсаков, как тогда называли казахов Младшего Жуза. В этой связи у И.К. Кирилова — одного из «птенцов гнезда Петрова» — родилась мысль об основании города на Яике, который должен был охранять южные рубежи империи и развивать торговлю с азиатскими странами. Эту мысль И.К. Кирилов сумел внушить хану Абулхаиру, и тот официально попросил об этом русское правительство.

После того как проект основания города на Яике И.К. Кирилова был одобрен Сенатом и 1 мая 1734 г. была получена «всемилостивейшая апробация», его автор был пожалован в статские советники и получил огромные полномочия — его приказы были обязаны беспрекословно выполнять все военные и должностные лица. Так началась история Оренбургской экспедиции. «Известной» она была названа в цепях обеспечения секретности, ведь в ее задачи входило не только основание главного города на Южном Урале, но и строительство целой линии оборонительных сооружений на юго-восточной границе, всестороннее изучение природных богатств территории (в целях их последующей разработки), истории, культуры, обычаев живших там народов, налаживание торговли с азиатскими народами и в конечном итоге подготовка включения Средней Азии в состав Российской империи.

Основная часть экспедиции во главе с Кириловым отправилась из Петербурга 15 июня 1734 г. Остальные выехали на две недели позже. В Москве, куда Кирилов прибыл 29 июня, экспедиция была доукомплектована. Всего набралось около 200 человек (военные, инженеры, геодезисты, моряки и судовые мастера, канцеляристы, переводчик, художник, историограф и ботаник; должность бухгалтера занял П.И. Рычков — впоследствии крупный ученый, первый член-корреспондент Петербургской академии наук. В Уфе экспедиция перезимовала. а в апреле 1735 г., пополнившись военными (более 2000 человек), выступила к устью Ори, куда прибыла 6 августа того же года. 15 августа недалеко от устья была заложена крепость, названная Оренбургом и переименованная через три года в Орск. Поселенцы нуждались в продовольствии, особенно в хлебе. Привозить его было решено из слобод Исетского края. Но первые обозы с хлебом, отправленные в Оренбург зимой 1735 года под охраной конвоя, были разграблены кочевыми башкирами. Почти все жители Оренбургской и Верхояицкой крепостей погибли от голода, не дождавшись зауральского хлеба. Решено было построить новые крепости — промежуточные пункты — на пути следования обозов, чтобы они могли, особенно зимой, получить корм для скота и укрыться от от кочевников в случае нападения.

Русские

Осенью 1736 г. Кирилов заложил целую цепь укрепленных населенных пунктов по Яику. Самаре и Сакмаре (Борская, Бузулукская, Тоцкая, Сорочинская, Татищева, Бердская, Верхнеозерная, Губерлинская, Верхнеуральская и др.), которые должны были защитить новоприсоединенные земли от набегов кочевников. В это время была основана и крепость Челяба полковником Алексеем Ивановичем Тевкелевым (13 сентября 1736 года). Поселение было возведено как сторожевая крепость. Крепость была построена по сложившейся традиции, у переправы, на правом берегу реки Миасс, на перекрестке нескольких старинных дорог.

Крепость Челяба

Считалось, что кто контролирует переправы, перекрестки дорог — тот и хозяин этой земли. В дальнейшем, именно выгодное географическое положение Челябинска предопределило его дальнейший рост и заметное место в системе городов России.

Челяба

Крепость была прямоугольной формы с выступами по углам и двумя башнями с северной и южной сторон и размерами около 130 х 130 метров и деревянным ограждением. Крепость была построена в соответствии с градостроительными нормами петровской эпохи. Одной из особенностью Челябинской крепости являлось то, что она имела деревянные ограждения в виде рубленых стен, в отличии от остальных крепостей, образовавшихся в 18 веке. Внутри крепости находились казармы, склады, пороховой погреб и командирский дом.

Со дня своего образования Челябинская крепость приобретает ведущее значение в системе крепостей, построенных для обеспечения безопасности движения обозов с продовольствием и снаряжением для Оренбургской крепости — южного форпоста России.

С 1743 года Челябинск стал центром крупной Исетской провинции. В этот период закладываются все предпосылки для дальнейшего роста Челябинска как крупного торгового и примышленного центра России.

В 1737 г. Кирилов умер. Сменивший его на посту начальника комиссии (так стали называть Оренбургскую экспедицию) В Н. Татищев не одобрил выбор места (оно было расположено далеко от других русских городов, а в половодье сильно затапливалось) и распорядился перенести крепость западнее, к Красной горе (ныне здесь располагается село Красногор). Но и здесь Оренбургу не суждено было остаться. Новый начальник комиссии И.И. Неплюев в 1743 г. перенес его туда, где в настоящее время находится исторический центр Оренбурга. 15 марта 1744 г. была учреждена Оренбургская губерния с центром в Оренбурге. В состав губернии вошли земли современного Северного, Центрального и Западного Казахстана общей площадью 1026 тыс. кв.км., Башкирия, Челябинская область, часть Татарии и Курганской, Самарской, Пермской. Тюменской, Свердловской областей, общей площадью 465 тыс. кв.км., а также небольшая часть современной Каракалпакии. Общая площадь нового края, подсчитанная по карте И. Красильникова, составила 1525 тыс. кв.км. В 1758 г., после разгрома Джунгарии Китаем, к России присоединились земли Среднего Жуза. За их счет площадь Оренбургской губернии возросла до 2 млн. кв.км.

Поначалу край заселялся гарнизонными и ландмилицкими полками. Несколько позже было образовано Оренбургское казачье войско, сформировавшееся из переведенных на Оренбургскую линию самарских, алексеевских, уфимских и исетских казаков. С 1736 г. в казаки было разрешено зачислять беженцев и переселенцев из центральных уездов Российской империи, в большом количестве скопившихся в разных местах края. Сословный и этнический состав переселенцев был неоднородным, но большую их часть составляли русские крестьяне. В целях развития торговых отношений с Казахстаном и Средней Азией в 1744 г. неподалеку от Оренбурга на реке Сакмаре были поселены торговые татары из Казанской губернии, основавшие Каргалинскую слободу. Население слободы быстро росло, и в начале XIX в. часть его была переведена в другие населенные пункты края. В 1740-х гг. началось активное переселение казанских ясачных татар в район Ново-Московской дороги (позднее Казанский тракт), пролегавшей от Оренбурга до Казани.

Помимо переселения, царские власти практиковали высылку разного рода «неблагонадежных», «бродяг», преступников, провинившихся чиновников и военных. Ссыльные отправлялись на строительство городов и крепостей, на заводы и промыслы (так, возникший в 1750-х гг. Илецкий соляной промысел использовал почти исключительно труд ссыльных), а также зачислялись в состав местных казачьих войск. В 1750-1760-хх гг. в связи с насильственной христианизацией нерусского населения Поволжья усилилась миграция татар, чувашей и мордвы. Примерно в эти же годы оренбургские земли начинают осваивать дворяне, переселявшие сюда своих крепостных из других имений. Среди новых поселений преобладали деревни, заселенные крестьянами одной национальности, но нередко встречались и многонациональные. В 1773 г. губерния была вовлечена в круговорот событий, связанных с крестьянской войной 1773-1775 гг. Начавшись около Яицкого городка, восстание, руководимое Емельяном Пугачевым, взяв Илецкий городок, крепости Рассыпную, Нижнеозерную, Татищеву, Чернореченскую, Каргалинскую и Сакмарский городок, очень быстро докатилось до Оренбурга, овладеть которым было одной из стратегических целей повстанцев. Осада города началась 5 октября 1773 г. и длилась до конца марта 1774 г., пока на помощь осажденным не подоспели крупные отряды правительственных войск.

24 августа 1774 г. под Царицыном Пугачев потерпел окончательное поражение. Спустя две недели он был схвачен заговорщиками и выдан властям. 10 января 1775 г. его вместе с другими лидерами восстания казнили на Болотной площади в Москве, а спустя пять дней Екатерина II подписала указ о переименовании реки Яик в Урал, чтобы стереть память о народном движении. Этим же указом переименовывалось Яицкое казачье войско и город Яицкий: казаки стали уральскими, а город — Уральском.

В последующие после восстания Пугачева годы границы Оренбургского края неоднократно менялись. С 1781 г. Оренбургская губерния называлась Уфимским уездом с центром в Уфе. В 1797 г. вновь была образована Оренбургская губерния. В 1808 г. в состав Оренбургского генерал-губернаторства вошла Внутренняя (Букеевская) орда, занимавшая земли между Волгой и Уралом (юго-запад современной Уральской области), площадью 64 тыс. кв.км. В 1822 г. утверждается «Устав о сибирских киргизах». В соответствии с ним из Оренбургского края выделились земли Среднего Жуза. отошедшие к Сибирскому ведомству, а территория Северо-Западного Казахстана стала называться Зауральной киргизской степью Оренбургского ведомства. В 1859 г. она была переименована в Область оренбургских киргизов (общая площадь 970 тыс. кв.км.). В 1853 г. в состав Оренбургского края вошел форт Перовский (Ак-Мечеть), ныне город Кзыл-Орда. Была образована Сырдарьинская линия, подчинявшаяся до 1867 г. оренбургскому генерал-губернатору. В 1862 г. была упразднена Оренбургская крепость. В 1865 г. из состава Оренбургской губернии была выделена Уфимская губерния. В Оренбургской губернии осталось пять уездов: Оренбургский. Верхнеуральский. Троицкий, Челябинский и вновь образованный Орский.

Административное переустройство края продолжалось. Указом от 21 октября 1868 г. из Области оренбургских киргизов и земель Уральского казачьего войска были образованы Уральская и Тургайская области. Военные губернаторы этих областей до 1881 г. подчинялись оренбургскому генерал-губернатору, а местом пребывания тургайского губернатора вплоть до 1917 г. был Оренбург. Но постепенно Оренбург утрачивает функции военной столицы обширного края. В 1870 г. из Оренбургского генерал-губернаторства в Кавказское наместничество был передан Мангышлакский уезд. В 1881 г. Оренбургское генерал-губернаторство и Оренбургский военный округ были упразднены. В 1897 г. в Оренбургской губернии проживало 1600 тыс. человек (это практически вдвое больше, чем в 1867 г.). Среди них русских было 70,3%, башкир — 15.9%, татар — 5,8%, украинцев — 2,5%, мордвы — 2.4%, тептятей — 1%. Свыше 80% населения занималось сельскохозяйственным трудом. В 1917 г. Оренбургская губерния представляла собой территорию, вытянутую с юго-запада на северо-восток от верховьев Самары до среднего течения Тобола, и включала Оренбургский, Орский, Верхнеуральский, Троицкий и Челябинский уезды. Бузулукский уезд в эти годы входил в Самарскую губернию.

По материалам: «Путеводитель Оренбургская область. Издание первое» Отпечатано в ОАО ИПО «Лев Толстой», г. Тула. 2006 г

Михайлов А. «Крепость Челяба»

Салават

Камень Салавата

Сосновый лес, выстроившийся точно молчаливый страж по берегу реки, огласился бодрой пионерской песней. Это второй и первый отряды возвращались в лагерь из большого военизированного похода. Береговые заросли кустарника возле высокой скалы раздвинулись, и оттуда выскочил Сергей Свистунов в белой рубашке-безрукавке, синих спортивных брюках и красном галстуке. Следом за ним показалось румяное и потное лицо Виктора Гажалы.

лес

За Виктором, словно медведь, продирался сквозь чащу Женя Березовский, пионер первого отряда, здоровый парень, ростом на целую голову выше и Сергея и Виктора. Каждую секунду заросли кустарника, словно нехотя, раздвигались и выпускали из цепких объятий все новых и новых пионеров. Сергей Свистунов задрал голову вверх и, посмотрев на вершину скалы, где в узкой расщелине, каким-то чудом уцепившись корнями за щепотку земли, росли две березки, с восхищением воскликнул:

— Ого! Высокая!..

С высоты сорока метров скала отвесно, почти без всяких выступов обрывалась в реку; зеленоватая поверхность воды медленно колыхалась под ней, отражая, как в зеркале, всю скалу от подножия до самого верха, где прицепились березки.

Рядом со скалой, отделенный от нее небольшим промежутком, таким узким, что в него не протиснулся бы и Сева Щукин, самый худенький в отряде, лежал гигантский камень в два-три человеческих роста. Передним концом своим он, как и соседняя скала, круто обрывался в реку; задняя стенка была пологой и походила на лесенку.

Сережа тотчас же забрался по этим ступенькам наверх и замер от восхищения.

— Ребята! Витя, Женька, лезьте сюда, тут наверху вроде скамейки. Сидеть можно. А как красиво здесь! — Витя и Женя стали карабкаться на камень. Выбрался на песчаную полоску берега и Сева Щукин и зажмурился от яркого блеска, реки на дальнем перекате. Вышли на берег три мальчика из первого отряда; потом в кустах замелькали белые рубашки и красные галстуки еще двух десятков пионеров, и, наконец, пыхтя и отдуваясь, выкатился толстенький Илья, а следом за ним — вожатый Юра и старшая пионервожатая Мария Александровна с огромным букетом цветов. Они замыкали шествие.

— А ведь это не простой камень, ребята, совсем не простой.

— А какой же? — всполошились пионеры и обступили вожатого.

— Я знаю,— закричал Сева,— это какой-нибудь ценный минерал.

— Нет, Сева. Это — обыкновенный гранит, который здесь часто встречается.

— А почему же это не простой камень Юрий Константинович? — заинтересовалась старшая вожатая.

— Это—камень Салавата, как называют его старики. Здесь около двухсот лет назад часто бывал народный башкирский герой и поэт Салават Юлаев, о котором народ сложил много песен. Слыхали о нем?

— Слыхали,— закричали ребята.— Он вместе с Пугачевым воевал против помещиков и царицы Екатерины.

— Верно,— подтвердил Юра.

Все стали внимательно рассматривать серую глыбу гранита, которая приобрела в глазах ребят теперь совершенно новое значение и заинтересовала их, как отголосок далекого исторического прошлого.

 — Хорошо бы нам поподробнее узнать об этом камне…— мечтательно проговорил любознательный Сева.

  — Узнать можно,— сказал вожатый,— здесь неподалеку в избушке старик-башкир живет, углежог он, дерево на уголь пережигает. Сходим к нему — он нам все об этом камне и расскажет. Только не сейчас, а как-нибудь на-днях. Сейчас нам нужно в лагерь торопиться.

Сильный порыв ветра чуть не сорвал с него кепку. Юра с тревогой взглянул на небо. Большая черная туча, которая только что виднелась над лесом, когда отряды вышли к реке, теперь заняла полнеба. Первые молнии прочертили в воздухе над горизонтом замысловатые зигзаги, и, глухо рокоча, над лесом прогромыхал гром.

В голубых глазах старшей вожатой мелькнуло беспокойство.

 — Гроза надвигается, ребята, — сказала она. — Нужно скорее добираться до лагеря…

Не успеем,— проговорил Юра, нагнув голову под порывом ветра и удерживая кепку рукой.— Нам еще километров пять до лагеря идти, да на лодках переправляться. Промокнем до нитки.

— Что же будем делать, Юра?

—  Пойдем в гости к Загиру, избушка его недалеко. Отряды, по одному стройся! Мария Александровна, последите, чтобы никто не отстал. Я буду показывать дорогу.

избушка

Едва мальчики добежали до низенькой, покосившейся и едва заметной среди кустов боярышника избушки, крупные, тяжелые капли забарабанили по листьям, а через минуту дождь хлынул как из ведра. Старик-башкир, сидевший на пороге с коротенькой трубочкой в зубах, завидев пионеров, поднялся и гостеприимно распахнул почерневшую от времени и непогоды дверь.

У него была белая, клинышком бородка, коричневое лицо, изборожденное морщинами, и водянистые старческие глаза; но когда он, как давнему знакомому, улыбнулся Юре, меж потрескавшихся губ ослепительно блеснули белые и крепкие, как у юноши, зубы.

— Здравствуй, Загир! — приветствовал его вожатый.

— Здравствуй, здравствуй,— сказал старик и тут же покачал маленькой головой. — Ай-яй-яй. Еще немного и мал-мала мочил бы всех…

— А мы не сахарные, дедушка, не растаяли бы,— весело отозвались ребята.

Заполнив до отказа тесную избушку, разместившись на нарах, на скамейке и просто на полу, они чувствовали теперь себя в безопасности и со смехом вспоминали, как спасались бегством от грозы.

— Дедушка, мы в поход ходили,— затараторил Сева.— А сейчас камень видели, большой-пребольшой. Наш вожатый говорит, что это камень Салавата. Верно, дедушка?

— Ваш вожатый правду говорит,— кивнул старик и заметно оживился.

— Дедушка Загир, а вы знаете, почему камень так зовут? — спросил Витька.

— Знаю, мальчик. Что народ говорит, то и я знаю…

— Дедушка, расскажите, что народ говорит,— сразу попросило несколько голосов.

—Расскажу,— охотно согласился старик.

В глазах старика блеснул живой огонек, и было видно, что просьба эта доставила ему большое удовольствие.

— Расскажу. Пока дождь идет, спешить некуда.

Он говорил по-русски с едва заметным акцентом. Усевшись на полу перед чугунной печуркой, он подбросил в камелек сухих сосновых веток, и они вспыхнули, озарив темное лицо его неверным, колеблющимся светом. За стенами избушки грохотал гром, яркие вспышки молний проникали даже сквозь маленькое окошечко на закопченные стены; шумел дождь.

А в избушке было уютно, пахло смолой, кожей, сухим углем.

Старик полузакрыл глаза и, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, заговорил протяжным, как степная песня, голосом.

С. Юлаев

  «Много-много лет назад в юрте Юлая родился Салават. Юношей был он прекрасен, как молодой месяц, быстр и ловок, как лесной олень, и смел, как горный орел. Не одна башкирская красавица с надеждой ловила его взор, но мало прельщали Салавата аульные красавицы. Больше всего на свете любил он своего коня, тугой лук да еще песни, складывать которые был великий мастер.

Салават был еще ребенком, когда на башкирскую землю пришла беда. Жадные до наживы русские купцы захватили земли башкир, объявили своими их леса. Плакал от горя седой поэт Мурадым, когда пел песни об этом. У захватчиков были ружья и пушки, у башкир — копья и стрелы. Куда пойдешь с ними против пушек? Покорился народ, но не смирился, затаив ненависть к жадным пришельцам. Так уголек тлеет внутри костра, и настанет время, когда костёр вспыхнет жарким пламенем.

Много думал Салават о горькой судьбе своей Родины и своего народа, и глубокая морщинка легла поперек, его лба от этих тяжелых дум.

Любил Салават выезжать поутру на горячем коне и, подставляя грудь вольному ветру, петь песни о том, что было дорого его душе, но больше всего любил он, переправившись через реку, сидеть на большом камне, смотреть в быструю воду и мечтать о хорошей жизни для своего народа.

И вот однажды ехал он по берегу, направляясь к заветному камню, и задумчиво пел грустную песню:

О Ур-зень-река,

Ты бежишь меж гор,

Между скал крутых извиваешься

 И несешь свои воды быстрые

 В степи вольные и широкие.

Если б звала ты, Юрюзань-река,

Как народ родной горе мыкает,

Под ногой врагов задыхается.

Кровью алою умывается,

Не стерпела б ты, Юрюзань-река,

От сиротских слез грозно вспенилась

 И смела с земли орды недругов…

Так пел Салават, когда донесся до его слуха стук копыт. Глянул батыр и увидел внизу у самой воды двух всадников в солдатской одежде, а между ними сгорбленного человека в лохмотьях. Шел этот человек меж двух лошадей, низко нагнув голову, ступая босыми ногами по острым камням, и кровь текла по его пальцам. Был он широкоплеч и могуч, но, выбившись из сил, шатался, как сосна в непогоду, и давно упал бы, если бы не веревка, которой были связаны его руки. Конец веревки держал один из солдат.

«Вот гяуры схватили еще одного башкира. Надо выручать!» — так сказал себе Салават и, выхватив саблю, как буря, налетел на врагов. Один солдат упал с седла с разрубленной головой; другой ускакал в великом страхе. Вложив саблю в ножны, увидел Салават, что спасенный им человек лежит, недвижим, уткнув голову в песок.

Разрезал он тугую веревку, зачерпнул воды и повернул того человека лицом к солнцу.

— Спасибо, батыр,— прошептал спасенный, очнувшись. Были у него черные усы, густая черная борода, а глаза сверкали, как угли.

— Урус! Русский! — пробормотал Салават.

— Или не рад ты, батыр, что освободил меня? — спросил Черная Борода и усмехнулся.

— Когда волки грызутся между собой, какое дело башкиру до этого? — нахмурясь, отвечал Салават, а человек с черной бородой опять усмехнулся и сказал:

— Вижу, не любишь ты русских, батыр.

— А за что мне любить вас? — с болью и гневом вскричал Салават.— Вы отняли нашу землю! Вы рубите наши леса! Вы хватаете наших девушек… Смотри, вот уголек от башкирской деревни! Ее спалили русские!..

Покачал головой в ответ на эти слова Черная Борода и промолвил тихо и грустно:

 — Плохо видишь ты, батыр, и в глазах твоих туман…

Гордо блеснули глаза Салавата и, взглянув на небо, он сказал одно только слово:

— Смотри!

Там, высоко над землей, едва заметной точкой парил орел. Выхватил стрелу могучий батыр, натянул лук, и упала птица к его ногам, пораженная в самое сердце. Молча протянул он убитую птицу Черной Бороде.

  Глаз твой зорок, а рука тверда, батыр,— спокойно сказал русский и поднялся с земли, шатаясь. – Но не видят правду твои глаза. Скажи: разве все русские одинаковы? Посмотри, как живут на твердышевских заводах русские мужики. От темна до темна, гнут они спины у раскалённых печей и не ведают, что такое радость. Батоги и плеть одна им награда за эту каторгу. Разве они отняли у башкир землю? И разве сами башкиры все одинаковы?! Посмотри хорошенько, батыр! Отгони туман от своих глаз! Почему одному нечем прикрыть свою наготу, а другой ходит в шёлковых халатах. Где же справедливость? Отвечай, батыр! — так сказал Черная Борода, и глубоко задумался Салават над его словами. Долго молчал он, опустив голову и наконец, ответил:

— В твоих речах есть правда, русский. Я подумаю.

— Подумай, батыр! Хорошенько подумай! А теперь прощай! — обнял его Черная Борода и зашагал по берегу.

— Постой! — закричал Салават.— Как зовут тебя, русский?

— Пугач — мое имя, и ты обо мне ещё услышишь, так сказал Черная Борода, помахал рукой на прощанье и скрылся в кустах.

И часто с тех пор стал приезжать сюда Салават-батыр, и пока конь его бродил по берегу и щипал сочную траву, он сидел на любимом камне под скалой и думал великую думу о тех словах, что запали так глубоко в его сердце.  Задумчиво уронив голову на руки, спрашивал батыр:

Правда ли, о Ур-зень-река,

Что урус-бедняк и бедняк-башкир

По своей судьбе братья кровные?

По материалам:
Сурин Л.Н. «Учитель из Юрюзани».

сундук

Золото под ногами. Карта кладов Челябинской области

На Южном Урале легенд, связанных с пугачевскими кладами, довольно много. Во время восстания XVIII века в руки пугачевцев попало немало золота и других ценностей. Отсюда и молва, и неустанная работа народного творчества. Известны истории о кладе Пугачева на Чусовой, на Яике (Урал), на Туре и много где еще. В рассказах лишь меняется вес сокрытого золота.

Нашёл клад

Совсем недавно во время одного из погружений челябинский дайвер обнаружил на дне озера Увильды деревянную лодку. Старинное судно сохранилось почти в первозданном виде и, как предполагает искатель, может представлять историческую ценность. По предположениям археологов, лодка затонула еще в XIX веке.

«Скорее всего, это судно начала XIX века. Оно могло использоваться рыбаками. Но только по видео нельзя точно сказать, нужно достать лодку, чтобы ее могли оценить несколько специалистов. Безусловно, это ценная этнографическая находка, и музей готов принять ее в дар. У нас уже есть в зале похожая лодка, поднятая со дна озера Улагач».

Алексей Шапиро, археолог Челябинского областного краеведческого музея

Однако один из вариантов, который рассматривают кладоискатели, иной — на этом судне могли везти золото, топазы, кристаллы. Из-за перегруза судно не выдержало и пошло ко дну. В начале июня лодку подняли, но ничего обнаружено не было.

Немало преданий Челябинской области посвящено местам захоронения сокровищ времен пугачевской войны на Южном Урале. Многие так и остаются легендами, а достоверность некоторых проверяют ученые-краеведы. Иногда случается и такое: увлеченные краеведы шуршат в архивах ломкими листами отчетов уральских заводских управлений XVIII–XIX веков в поисках указаний на сокровища, а находят описи неизвестных выходов рудных жил, кварцев и других полезных ископаемых.

Известно, что Емельян Пугачев всю казну войска с собой не возил. По частям прятали ее в местах, которые отмечали приметными знаками. Есть на Южном Урале красивейшее озеро Тургояк. Рядом с огромным озером всего в 300 м расположено другое небольшое озеро, Илистое, тинистое и совсем непрозрачное, — Инышка. В этом небольшом мутном озере и утопил, по легенде, Пугачев пару бочонков с золотом. Этот клад начали искать сразу же после того, как разбили его отряды. К кладу пытались пробиться и через туннель из озера Тургояк, но не смогли. Потом пытались просто поднять со дна. Многометровые отложения сапропеля и торфа не дали этого сделать. Дайверы, спускавшиеся на дно озера, говорили, что там можно спрятать весь золотой запас России.

«Считаю эту легенду и не совсем легендой. Легенда ведь это что? Сказка, выдумка. А в наших местах население накинулось на поиски и добычу клада со всем присущим трудолюбием. Но пока все безрезультатно. Так и лежит нетронутым и недобытым клад пугачевский».

Василий Румянцев, местный житель

р. АйПрактически в каждом поселке на Южном Урале, который не миновали пугачевские волнения 1773 года, старожилы рассказывают легенды о сокровищах Емельяна Пугачева. Так, на берегах реки Ай — легенду о трех дубах. Один из пугачевских атаманов вместе со своей женой закопал там награбленное добро. Его убили в сражении, а жена Акулина дожила до глубокой старости. Умирала в нищете, но рассказала своим близким о месторасположении клада.

Еще одно место — пещеры у озер Большое и Малое Миассово. Некий дед из села Непряхино хотел показать своим односельчанам место затаенных пугачевских сокровищ. Легенда гласит, что еще до войны местные мужики до него добрались. Когда они набрали ружей, всякого добра, пещера обвалилась. Никто не погиб, но мужики сильно испугались и больше туда не ходили.

Клад Пугачева

В Троицком районе у бывшей казачьей станицы Степное есть огромная круглая глыба. Это недалеко от трассы Челябинск — Магнитогорск. Местные жители уверены, что именно под этой глыбой зарыт пугачевский клад. Что только с этой каменюкой ни пытались сделать — гранатой взорвать, трактором сдвинуть, подкоп прорыть, — ничего так и не удалось.

Троицк

Есть и другие богатства. Так, говорят, что археологи искали старинную пугачевскую пушку, а нашли разоренный демидовский заводик. Как-то к челябинским археологам пришел лесник с таежного кордона и рассказал, что в тайге на границе Нязепетровского и Карабашского районов в болоте видел дуло пушки. Скорее всего, пугачевской. Лесник обещал показать ученым путь, но в назначенный день не пришел. По оставленному телефону ответили, что никогда не слышали о таком человеке. Археологи поехали по схеме, которую он оставил. Разобраться в таежных дорогах было непросто, и археологам пришлось постоянно останавливаться и спрашивать путь у местных жителей. Один из них и показал им остатки разрушенного завода: плотины, цехов, водяных колес. Так ученые раскопали сожженный Пугачевым и забытый потом Азяш-Уфимский завод.

Впрочем, как оказалось, клады Южного Урала можно связать не только с Пугачевым или Демидовыми. Так, несколько лет тому назад прошла сенсационная новость: ученые-археологи нашли в Увельском районе, под Кичигино, древнее захоронение сарматов. Курганов было несколько, и в одном из них лежали останки жрицы в золотых украшениях. Ее шею украшала бронзовая гривна, обтянутая золотой фольгой и декорированная фигурами диких животных. На руках были золотые браслеты и кольца. Все эти украшения сейчас находятся в областном краеведческом музее под стеклом, и даже не копии, а оригиналы. Их восстанавливали около двух лет. По черепу также восстановили лицо сарматской жрицы, женщины европейской наружности, которой было около 50 лет. По результатам исследований археологи высказали предположение, что Кичигинский могильник — место захоронения представителей довольно знатного рода, который был хозяином этих мест. Ювелирные изделия из этих курганов изготовлены из золота, добытого на Южном Урале. Это место — Кочкарский рудный район, где золото добывается до сих пор. Это примерно в 30–40 км от Кичигино.

«Вполне возможно, что этот аристократический род контролировал добычу золота в данном районе. Кроме того, большое количество бронзовых вещей, найденных в могильнике, говорит о том, что богатые сарматы контролировали поступление других металлов из близлежащих регионов. Мы нашли погребение, которое датируется VII — началом VI века до нашей эры».

Александр Таиров, челябинский профессор

Также сокровища ищут в старых домах Челябинска. При реставрации или реконструкции старинных особняков под старым полом или где-нибудь за штукатуркой может оказаться припрятанное или просто забытое добро. Например, во время археологических раскопок в районе улиц Кирова и Карла Маркса ученые нашли в земле узел, а в нем ярко-зеленый малахит. Пару столетий назад какой-то мастер собирал красивые камушки для поделок.

Однако Южному Уралу есть что показать и помимо Челябинска. Например, город Пласт — местную столицу золотопромышленников. На месте старых золотых выработок местные жители до сих пор втихаря ищут золотишко. Рассказывают, что в городе даже есть нелегальная скупка золотого песка. А местная детвора после дождя проходит по песчаным выработкам и находит драгоценные и полудрагоценные камни — цитрины, горный хрусталь и даже топазы.

Троицк — бывший купеческий город. Много старинных церквей и зданий, подземных ходов. Храмы в Троицке имеют подземные ходы, где священники прятали церковное добро. Сегодняшние служители церкви отрицают наличие таких ходов, дабы не провоцировать искателей кладов на разграбление ценностей. Но местные жители им не очень-то верят.
В Кыштыме была резиденция заводчиков Демидовых — ветвь одного из внуков родоначальника знаменитой семьи. Правда, уже в середине XIX века богатеи Демидовы стали жить в Петербурге и за границей, а деньги хранить в надежных европейских банках. Но до сих пор не удалось разыскать секретное подземелье под усадьбой Демидовых, где, по легенде, располагался завод по нелегальной чеканке серебряной монеты.

По материалам из открытых источников в сети интернет